Болотин Вениамин Матвеевич
Строитель трассы Абакан-Тайшет

О своём отце, офицере железнодорожных войск и строителе трассы Абакан-Тайшет, написала его старшая дочь Инна. Она сохранила тёплые воспоминания о нашей станции, где в 1962-1967 годах проходило её далёкое детство.

Болотин Вениамин Матвеевич родился 6 марта 1928 года в городе Рославль Смоленской области. Его отец погиб в начале войны при бомбёжке, а он сам в июле 1941 года с мамой и сестрой был эвакуирован в Чкаловскую (ныне Оренбургскую) область, село Державино, где закончил в 1944 году семилетнюю школу. После возвращения из эвакуации поступил в техникум железнодорожного транспорта города Рославля. Параллельно обучался в вечерней средней школе. В 1948 году окончил техникум по специальности «Вагонное хозяйство» и был направлен мастером на Рославльский вагоноремонтный завод.

В августе 1949 года был призван на службу в армию и по желанию направлен на учёбу в Ленинградское училище военных сообщений им. М. В. Фрунзе.

В 1952 году окончил училище по специальности «Путевые и строительные машины» и далее в звании лейтенанта проходил службу в должности командира взвода 7-й железнодорожной бригады. Бригада дислоцировалась в городе Сталинграде (ныне Волгоград). Основной задачей военных железнодорожников в этом районе была разборка путей и сооружений, попадающих в зону затопления строящегося канала Волга-Дон,  строительство обходов вне зоны затопления, мостов через канал. Во время службы в 7-й железнодорожной бригаде, в 1954 году, отец вступил в члены КПСС.

В 1955 году, будучи в гостях у своей тёти в городе Горьком (ныне Нижний Новгород), папа познакомился с мамой, Майей Федоровной, которая с 1953 года, после окончания Харьковского механико-технологического техникума, работала на Горьковской чулочной фабрике. Там же, в Горьком, они зарегистрировали свой брак, просто расписавшись в ЗАГСе без всякой свадьбы. Мама впоследствии вспоминала, что ходила на регистрацию в нарядном платье, позаимствованном у подруги по общежитию, а папа спрашивал потом, почему она больше не надевает это красивое платье. С тех пор моя мама стала женой офицера, его верной подругой и соратницей.

В 1955 году папа поступил в Ленинградскую Военную академию тыла и транспорта на факультет путей сообщения. В 1956 году родилась первая дочь – Инна Болотина (я). Жили очень скромно, так как папа учился, а мама не работала. Квартиру в Ленинграде приходилось снимать. Мама к тому времени два года училась заочно в Московском текстильном институте, но учёбу пришлось бросить, так как двое супругов с маленьким ребёнком не имели возможности учиться.

В сентябре 1957 года, в связи с сокращением армии, отец был переведён на заочное отделение академии. Службу продолжил в городе Ярославле в должности командира компрессорного взвода 15-го отдельного учебно-опытного мостового полка. Мама устроилась работать по специальности на трикотажную фабрику. Работа была тяжёлая, в три смены. Кроме того, приходилось на пароме переправляться на другую сторону Волги, так как в то время не было моста. В сентябре 1960 года папа закончил академию по специальности «Эксплуатация и ремонт строительных машин», а в октябре этого же года родилась вторая дочь – Алла. Уже вчетвером в конце декабря 1960 года Болотины отправились на новое место службы отца в Иркутск.

По тем временам ехать поездом из Ярославля до Иркутска занимало не менее пяти суток. Ехали в самое холодное время, с трёхмесячным ребёнком на руках. Я до сих пор задаю себе вопрос: как стирали пелёнки в таких условиях, учитывая, что о памперсах ещё никто не слышал?! Но теперь, к сожалению, спросить об этом уже не у кого. Вначале поселились в бараке на территории воинской части. Нужно было привыкать к новым условиям, к новому климату. Помню, что мама очень удивилась, когда увидела, что на рынке продают большие белые круги — замороженное молоко! Первое, что мама каждый раз делала, когда мы вселялись в новое жильё, это занималась побелкой квартиры (чтобы предотвратить проникновение непрошеных гостей – насекомых).

Но в этой квартире мы прожили недолго и вскоре переехали на станцию Кая около Иркутска, в двухэтажный деревянный дом. Дом стоял среди леса, на горе. Почему-то других строений рядом не было. Чтобы доехать до Иркутска, нужно было спуститься по тропинке к железнодорожной станции и сесть на электричку. А сам посёлок располагался по другую сторону железной дороги. В Иркутске отец служил в 284-м отдельном техническом железнодорожном батальоне в должности инженера-механика производственно-технической части.

В декабре 1962 года батальон был передислоцирован в Красноярский край, на станцию Саянская, для участия в сооружении железной дороги Абакан-Тайшет в составе 19-й отдельной железнодорожной ордена Кутузова бригады. Надо сказать, что когда мы приехали, на территории воинской части уже были построены щитовые дома для офицерских семей, казармы, клуб. Мы поселились в щитовом доме, как и все остальные семьи. Конечно, никакого благоустройства в этих домах не было. Воду привозили на водовозке, печи топили дровами. А ещё было множество мышей, так как военный городок был расположен в степи, в стороне от строящейся станции. Чтобы дойти от него до станции, надо было пересечь открытое пространство. В темноте, в метель это было очень страшно! Я боялась оставаться одна дома, но детский сад ещё не работал. Когда взрослые уходили, я залезала с ногами на большой сундук и мяукала, изображая кошку. Я думала, что так мыши побоятся вылезать из своих нор.

Сундуки были основной нашей мебелью. Когда требовалось срочно сниматься и переезжать на новое место жительства, в них упаковывались вещи и домашний скарб. Кроме сундуков в доме присутствовали также солдатские кровати и тумбочки. До нашего переезда в благоустроенную квартиру в Саянской я вообще не помню, чтобы у нас были какие-то шкафы и другая мебель.

Снабжение продуктами в военторге было очень скудное и однообразное, а во всех семьях были дети! Тогда мама пошла к командиру части и попросила выделить машину, чтобы съездить в деревню и закупить продукты для офицерских семей. И командир части распорядился выделить ей машину с сопровождающим, на которой были привезены продукты.

Офицерские семьи вообще жили очень дружно, во всём помогали друг другу. Вместе отмечали в части праздники. Сначала обычно  было торжественное собрание, на котором, конечно, присутствовали и семьи военнослужащих. Потом  силами солдат и жён офицеров организовывался концерт художественной самодеятельности. Помню, что мою маму пригласили в клуб танцевать грузинский танец, так как у неё была хорошая фигура и, главное, длинные красивые косы. Обучал её танцу солдат-грузин, который не скрывал перед ней своего восхищения. Папа ужасно ревновал и говорил, что женщине, имеющей двух детей, не стоит танцевать в клубе. Но мама была очень музыкальной, хорошо пела, любила танцевать, и она прекрасно выступила в шикарном грузинском наряде на сцене клуба! Я тоже с 6-ти лет выступала в клубе, унаследовав от бабушки и мамы отличный музыкальный слух и любовь к пению. Помню, что пела я тогда популярную песню, конечно про поезда (о чём ещё могла петь дочь железнодорожника?). После концерта в клубе устраивались танцы, а в квартирах офицеров общими усилиями накрывались праздничные столы. Также на территории воинской части устраивались праздничные построения  и парады!

Зимой 1962-1963 года на первом этаже нового панельного дома открыли детский сад, который располагался в четырёх квартирах. А во дворе дома устроили прогулочную площадку. Я посещала этот детский сад до школы.

В 1963 году я пошла в 1-й класс Саянской средней школы №5. Моей первой учительницей была Майкова Мария Степановна. В это время мы уже получили трёхкомнатную квартиру на третьем этаже панельного дома (ныне дом №7 по улице Школьной). Из окна нашей детской комнаты была видна железнодорожная станция, но между домом и станцией был большой пустырь.

Мама устроилась на работу в планово-производственный отдел воинской части, а с сестрой сидела приехавшая к нам бабушка, мамина мама. Наша семья подружилась с семьёй Чинаковых, которая жила в такой же квартире этажом ниже. Так как мы были с детьми Чинаковых – Ирой и Витей — почти одного возраста, мы стали вместе гулять и играть. Соответственно общались и наши родители, и даже бабушки — с семьёй Чинаковых также жила бабушка. Глава семьи, Чинаков Дмитрий Дмитриевич, был командиром батальона, а его жена Лидия Ивановна училась заочно в аспирантуре города Омска, на историческом факультете. После окончания стройки, когда наша семья уехала из Саянской в Тюмень, Чинаковы уехали в Омск. В последствие Дмитрий Чинаков принимал участие в строительстве восточного участка БАМа.

В это время мама приняла решение сменить специальность и поступила на экономический факультет заочного отделения Новосибирского института железнодорожного транспорта. В Саянской мамиными подругами на долгие годы стали жены офицеров: Шурмина Нина и Ковалёва Антонина. Они, как и мама, поступили заочно в НИИЖТ, имея по двое детей и одновременно работая в воинской части. Помогали друг другу в учёбе, выполняли вместе контрольные работы и курсовые проекты. Ни одна из них не отстала в учёбе ни на год! А мама окончила институт уже в Тюмени, имея троих детей! Третья дочь Ольга родилась у Болотиных в июле 1966 года. А семьи наши продолжали дружбу и в Тюмени. Потом Павла Васильевича Шурмина пригласили преподавать в Академию тыла и транспорта, и они уехали в Ленинград. Ковалёвы проживали в Тюмени вплоть до демобилизации из армии главы семьи Ковалёва Юрия. После демобилизации они тоже уехали на свою родину, в город Ставрополь.

Все семьи в Саянской жили жизнью своих отцов. В каждой семье дети знали о том, кто такие Кошурников, Стофато и Журавлёв, в честь которых были названы станции. Многие лично были знакомы с семьей майора Лукашевича, который пожертвовал своей жизнью, но спас солдат и железнодорожный мост. Я помню очень холодный день января 1965 года, когда в Саянскую пришёл первый поезд. Мы, ученики младших классов, очень расстроились, что нам не разрешили идти на станцию встречать его из-за сильного мороза, а старшеклассники пошли. Мы очень возмущались, что наши родители строили эту дорогу, а мы даже не можем встретить первый поезд. Мои дети, когда я им рассказала эту историю, с удивлением спросили: «А что, разве вы учились в 40-градусный мороз? У вас не было актированных дней?». Но в тот день мы действительно были в школе. А вот моя сестра Алла вспомнила, что её маленькую мама закутала и повела на станцию.

В Саянской мой отец служил в 284-м техническом железнодорожном батальоне в различных должностях: инженер-механик ПТЧ (производственно-техническая часть), инженер-энергетик + инспектор по ТБ, старший инженер ПТЧ, начальник ПТЧ. Так как он до этого уже имел солидный опыт в строительстве железнодорожных мостов, то, конечно, все мосты и виадуки на участке бригады строились с его непосредственным участием. Из разговоров родителей я хорошо помню слова: Крольский виадук. Видимо, он был самым сложным на участке, и о нём много говорили. А мне тогда запомнилось странное слово: виадук!

Школа наша была новая, и ученики всячески участвовали в благоустройстве школьного двора. Весной 1966 года вдоль двора мы высаживали тоненькие саженцы деревьев, и за каждым учеником было закреплено дерево для ухода и полива. Зимой во дворе школы заливался каток. Мне купили коньки, и там я научилась кататься. Горевала только о том, что из-за частых переездов у нас в семье никогда не было велосипеда, и я так и не научилась на нём ездить. Своим детям мы купили первый велосипед, когда они только научились ходить.

С пуском дороги в эксплуатацию стали уезжать и семьи военных. Я уже получала письма из Тюмени от моей одноклассницы Парахиной Люды, которая писала, что Тюмень большой город и в валенках там женщины и девочки не ходят, а носят сапожки! Почему-то именно этот факт из письма я помню до сих пор! Для нас это было необычно, интересно! Многое то, что было обыденным в жизни других детей, для нас, постоянно живущих в отдаленных местах, казалось удивительным! В моих воспоминаниях о Саянской присутствует эпизод, когда на Транссибе случилась какая-то авария, и пассажирские поезда из Москвы пустили по нашей ветке. Поезда делали остановку в Саянской, и мы ходили в вагоны-рестораны покупать всякие вкусности. Больше всего мне почему-то запомнилось невиданное лакомство — мармелад «Лимонные дольки» в жестяных круглых коробках.

На станцию стали приезжать семьи железнодорожников, которым военные передавали объекты. В наш класс пришла учиться новая девочка, которая приехала с Иланской. Она пригласила меня к себе в гости. В её квартире стояло чудо, называемое телевизор, которое было прикрыто красивой салфеткой, так как не работало: из-за близких гор в Саянской тогда ещё не было телевизионного сигнала.

Часть, в которой служил отец, уезжала из Саянской одной из последних. Наша семья переехала в Тюмень зимой 1966-1967 года уже в составе 5-ти человек. Мы поселились за городом, в лесу. Наш военный городок располагался прямо у строящейся железнодорожной линии Тюмень-Тобольск-Сургут. Жили мы сначала в двухкомнатной квартире в щитовом четырёхквартирном доме, потом переехали в трёхкомнатную квартиру в щитовой трёхквартирный дом. И в том, и в другом доме опять приходилось носить воду из водовозки в бочку и топить печки. Мама завела около дома огород, где высадила различные овощи. Огороды появились у всех офицерских домов. В это время мама не работала, так как младшая сестра Оля была ещё маленькая, а детского сада в городке не было. Папа всё время был в разъездах по трассе, дома бывал очень редко. В то время он служил в должности заместителя батальона по технической части. А все бытовые хлопоты легли, конечно, на маму. Тогда уже бабушка с нами не жила.

На автобусе воинской части мы с сестрой Аллой ездили в школу №16 города Тюмени вместе с другими детьми военнослужащих (другого транспорта не было). Городские автобусы ходили в то время только до рабочего посёлка. А мы ещё учились в музыкальной школе на улице Одесской. До неё от нашей школы и автобусной остановки надо было идти через болото, на месте которого потом построили Выставочный зал и разбили красивый сквер. Я удивляюсь самостоятельности тогдашних школьников! Мы с сестрой приезжали в город с утренним автобусом 1-й смены, если сами учились со 2-й смены, и шли через это болото в музыкальную школу. Потом мы обедали вдвоём в пельменной рядом с музыкальной школой и шли на занятия в обычную школу. Если мы учились с 1-й смены, то всё было наоборот, и домой мы всегда приезжали со 2-й сменой. Я училась в то время в пятом классе, Алла — в первом. Но мама очень хотела, чтобы мы учились музыке: самой ей помешала война!

В феврале 1969 года отца поставили начальником отделения главного механика в Управление 19-й железнодорожной бригады. Она располагалась тогда на улице Рижской города Тюмени рядом с военкоматом. А вскоре нам дали благоустроенную трёхкомнатную квартиру в панельном доме на улице Севастопольской. Наконец-то мы смогли купить (достать через Военторг!) нормальную мебель, которой у нас никогда не было! Отец, несмотря на новую должность,  продолжал практически всё время работать на трассе. Сначала это была дорога до Тобольска, потом до Сургута. В последние годы его службы это была станция Ульт-Ягун уже на пути к Уренгою. Закончил службу он в звании подполковника на должности заместителя командира бригады по технической части. Ему неоднократно предлагали поехать на БАМ с повышением звания, но тут уже мама не согласилась. Она наконец-то сама окончила институт, устроилась на хорошую работу, мы (дети) тоже все учились, и мама сказала, что можно уже и осесть, тем более, что Тюмень ей понравилась.

Я пошла по стопам родителей и поступила в Тюменский инженерно-строительный институт на специальность «Промышленное и гражданское строительство». Работала на строительстве нефтегазовых объектов Тюменской области. А сёстры обе окончили Тюменский медицинский институт: Алла по специальности «Врачебное дело», а Ольга по специальности «Фармация». Здесь мы обзавелись семьями, здесь выросли уже наши дети и появились внуки. Папа ещё долго после службы работал главным диспетчером в тресте «Тюменьэнергострой», который возводил Тюменскую ТЭЦ-2. Мама работала в проектно-сметном бюро Тюменского управления магистральных нефтепроводов. Ушла на пенсию в 1986 году. В последние годы они занимались дачными делами, помогали с внуками.

Папа ушёл из жизни после тяжёлой болезни 7 апреля 1998 года. Мама пережила его на 16 лет. Она скончалась 8 сентября 2014 года, успев дождаться правнуков. Похоронены рядом на Червишевском кладбище города Тюмени.

Инна Вениаминовна Кутузова